тема потонула как титаник, соответственно закрыта.
спасибо админу что терпит наши разлекалки.
оттечество в опасносте уг атакуе.
водко на магазинных прилавках гроздно косится на нашу печень
люди помираем но не сдадимся.
уничтожим как можно больше крепких и крепленых.
скажем канпоту нет.
всем присоеденившимся в эту нечастную годину кредик.
так победим.
а мну неграмотны
впрочем гордости я от этого не испытываю, угрызений совести тоже. грамрнаци - это такое же заболевание мозга как и мое желание подурачится. но халява есть халява. пусть вас собственная желчь ест.
з.ы. мой диагноз безобидней и для собственной психики и для окружающих.
победуны руляд.
а мну неграмотны
впрочем гордости я от этого не испытываю, угрызений совести тоже. грамрнаци - это такое же заболевание мозга как и мое желание подурачится. но халява есть халява. пусть вас собственная желчь ест.
просто надо знать время и место когда можно. Халява
Нивероятно засраный теливизор Polar россейского произвоцтва.
Зомечятельно фпишецца в энтерьер какой-небудь бутки охраннеков афтостоянки, насквось пропитаной ороматами "Беламора", недорогово олкоголя, едовитово пота, истлевшых от грязи носкоф, зопревшых прамежностей, проссанных насквось брюк, нечяянно отволившэвося от падошвы ботиног говна, престорелой, изрезанной морщинами и трещенами от бесканечных запоев кожы, гнеющево орголита и запаренново "Дошырака".
Где-небуть посеридине, на шатком, задроченном, залитым дешовым пивом савдэповском столе, по сосецтву с утыканной задушэнными плефками акурками пепельнецэй, чясами "Полет", древним мобильнеком, рулоном туолетной бумаги, кучей ручек, из каторых пишэт толька одна, и пожэлтевшым оцтарости журналом, каторый, усердно крехтя, медленно и сторательно, потчиняя непаслушным, зоскорузлым пальцам с траурной каемкой под ноктями ту самую ручьку, зополняет досрочьно закончившый в свое время школу охраннек, напрочь забывшый, как пишуццо и связываюццо между сабой буквы.
Иле в углу, на полке, напротев кашмарной, угловатой, продавленной тахты, на чорной простыне каторой, укрывшысь сэндвечем из жучайшых, вонючих покрывал, всхрюкевая и поскулевая после бессонной смены, бизвольно роскрыв полузгнифшую пасть, смердит чисночными "Кереешками" его нопарнек, изретка отхаркевая свои прокуренные лехкие мучительным, натсадным кашлем.
Можно у выхода, напротев старово, протертово жеппой до дыр кресла, среди зосаленных бушлатов и засраной двухконфорочьной плеты, на каторой обезательно стоит ведавшая виды, мятая оллюминеевая кострюля с остаткаме прокисшево ещо вчера борща, каторый позжэ оддадут нещасной собаке, и он ещо неделю будет тухнуть в ее миске.